- ОПТИМАЛЬНЫЕ КОММУНИКАЦИИ (OK) - http://jarki.ru/wpress -

ПСИХОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА ЦИФРОВОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

А.А. Калмыков

У меня дома есть патефон и набор пластинок, в том числе изданных в начале прошлого века. В особых случаях я достаю его со шкафа, протираю пыль, ставлю пластинку и кручу ручку. Спрашивается, зачем внимать шипящему и трескающему звучанию, когда есть вполне современная квадрофоническая система, из которой льется очищенная от шумов в широком акустическом спектре музыка с якобы полным эффектом присутствия. Наверное, такой же вопрос можно задать фотографам и операторам, которые до сих пор снимают на пленку, когда разрешение цифровой техники уже вполне соотносимо и даже превосходит аналоговые устройства. Точного ответа на эти вопросы я не знаю, но мне почему-то кажется, что из патефона я слышу именно те воздушные вибрации, которые сто лет производил своим голосом певец. Патефон позволяет мне непосредственно общаться с ним, в то время как прошедшее через цифровую обработку теряет вкус подлинности, отчуждая меня от исполнителя. Цифровая музыка предназначена только для потребления.

Кроме того, дигитализация, при всех своих безграничных возможностях основывается на достаточно примитивной булевой логике, в которой есть только 0 и 1, или, что тоже самое, только «Да» и «Нет» и строго придерживается «закона тождества», который о. П. Флоренский именовал «глухой корень рассудка»[2] Он есть источник всех пороков “вещного мышления” и “плотской философии”. “Закон тождества, претендующий на абсолютную всеобщность, оказывается не имеющим места решительно нигде. Он видит свое право в своей фактической данности, но всякая данность toto genere фактически же отвергает его, нарушая его как в порядке пространства, так и в порядке времени, — всюду и всегда. Каждое А, исключая все прочие элементы, исключается всеми ими; ведь если каждый из них для А есть только не-А, то и А супротив не-А есть только не-не-А. Под углом зрения закона тождества все бытие, желая утверждать себя, на деле только изничтоживает себя, делаясь совокупностью таких элементов, из которых каждый есть центр отрицаний и притом только отрицаний; таким образом, все бытие является сплошным отрицанием, одним великим “Не”. Закон тождества есть дух смерти, пустоты и ничтожества”[3].

Цифровая цивилизация — тотальное расширение действия закона тождества на все жизненное пространство. Именно в этом, на мой взгляд, главная причина постмодернизма.

Постмодерное общество с его мультирепрезентативностью вновь актуализирует вопрос о личностной состоятельности современного человека, расщепляемого множественными горизонтальными и вертикальными связями и отношениями. Человек коммуникативный, погруженный в перенасыщенное коммуникациями пространство рискует отвратиться от собственного я, реконструируя его на основании следов оставленных в социальных сетях фактом одного только в них присутствия. Подобный реинжениринг самости может стать доминантой социального поведения, и способствует формированию нового антропологического типа. Множественные сетевые отражения «я», складываются в самосознании в устойчивый опосредованный Сетью самообраз, который несет в себе ее системные свойства. Рефлексия личности сменяется референцией сетевых сообществ, и их идентифицирующих параметров. Меняется сама конструкция идентичности современного человека.

Этот процесс можно считать вполне объективным, связанным не столько с изобретением и распространением интернета, но и, даже в большей степени, с общими цивилизационными сдвигами, заключающимися, в частности, в возрастающей роли горизонтальных связей при социальном взаимодействии.

Кроме того, современная постмодернистская эпистема все более презентуется гипертекстом интернета и, стало быть, образование как процесс формирования образа личности через норматирующее знание само по себе приобретает гипертекстовые свойства. Поэтому логично предположить, что и самость, образ я, самоообраз также приобретают гипертекстовые свойства.

Мышление человека и его память в своей основе можно рассматривать как эйдетический ансамбль сложно организованный с помощью простраиваемых опытом деятельности и мыследеятельности логических связей, очень напоминает именно гипертекстовую конструкцию. Однако, рациональное знание, вероятно начиная с Декарта, а также такие культурные феномены как  печатная книга, пишущая машинка, дидактические приемы образования привели к тому, что самообраз человека стал скорее линейной или плоской конструкцией, лишь проекцией личности  на плоскость социальной реальности. Цивилизация упростила и мир внутренний, и мир внешний человека, оставив многомерность естественного самоощущения маргиналам и гениям. Однако интернет, как внешнее явление гипертекста вновь открыл исходную внутреннюю сложность, при том, что культурные нормы восприятия гипертекста остались где-то в раннем средневековье.

Это, безусловно, является серьезным цивилизационным антропологическим вызовом. Вопрос стоит так: либо человечество действительно движется к модели описанной в известном фильме «матрица», либо оно найдет в себе интеллектуальные силы образовывать т.е. очеловечивать интернет и гипертекстовую реальность в целом. Иными словами перед педагогами, социальными психологами, философами, богословами стоит новая и беспрецедентная по масштабу и сложности задача – создать образовательные социально-коммуникативные технологии с одной стороны, использующие все преимущества интернета, с другой стороны удерживающие личность в посюсторонней от экрана компьютера реальности.

Массовое производство коммуникаций (индустрия коммуникаций), является одновременно массовым производством симулякров. Современная действительность,  в массовом количестве вырабатывает самодостаточные, независимые от прообразов симулякры, формируя из них жизненную среду современного человека, и то, что называется «информационное общество». Информационное общество как общество коммуникаций оказывается в известной степени симуляцией реальности или симулятивной реальностью.

Можно подойти к рассматриваемому вопросу и с другой стороны.

Коммуникация как информационно-смысловое взаимодействие[4] обязана обеспечивать не только передачу информации, но и трансляцию смысла, то есть того, что является исключительно индивидуальным достоянием и в принципе трансляции не поддается. По нашей гипотезе вместо смысла передается симулякр (Ж. Бодрийяр), а точнее симулякр смысла, который порождает уже новый индивидуальный смысл у коммуникаторов.

Симулятивная реальность имеет все признаки виртуальной реальности, то есть является порожденной, актуальной, автономной, интерактивной. Симулятивная реальность способна порождать симулятивные реальности следующего  уровня, она может как виртуализироваться, так и девиртуализироваться. Следовательно, именно реальность подобий объектов детерминирует реальность самих объектов.

Отсюда возникает ряд специфических методологических проблем. В частности,  оказывается принципиально невозможной реконструкция, то есть восстановление оригинала из его копии. Тем более, что симулякр часто рассматривается (и на самом деле является таковым), как знак, оторванный от своего значения, пустой знак. Реконструкция его, может привести к актуализации произвольного означения, то есть породить симулякр симулякра.

При этом:

•        Связь между виртуальной реальностью, коммуникативным пространством, симулятивной реальностью поддается   объективации, чем обеспечивается возможность рассмотрения этих объектов и отношений между ними, в качестве предметов отраслей научного знания, в частности виртуалистики, коммуникативистики, экопсихологии и т.п.

•        При формировании и коммуникативного пространства, и симулятивной реальности участвует активность человека и человеческого сообщества. Реальности со-творяются такими, какими мы хотим их видеть. В этом процессе, конечно, участвует трансценденция, которая и является абсолютным центром процесса, однако в той степени, в которой возможна ее референция человеком.

•        Фокус внимания научного знания в связи с развитием проекта информационного общества перемещается от промышленного производства  к человеку, точнее к его Личности, которая и творит свои виртуальные реальности. Качество этих реальностей зависит от качества самообраза личности, следовательно, на первый план выходит уже проблема психоэтики (Н.А.Носов)[5], которую можно обозначить как экологию помыслов.

•        Множественность коммуникативных (симулятивных) реальностей выдвигает на первый план методологическую концепцию полионтологичности, которая дает возможность исследовать каждую отдельно взятую реальность, учитывая конкретные условия ее существования.

•        То, с помощью чего со-творяются реальности Личностью, является коммуникация.

Итак, коммуникация порождает симулякры — образы объекта коммуникации, обладающие собственной автономностью и активностью, которые в свою очередь виртуализируют актуальное событие коммуникации, то есть порождают виртуальную реальность. Если этого не происходит, то есть вновь возникающий симулякр не виртуализирует событие, данная коммуникация сама является симулякром, пустой коммуникацией. Эта коммуникация не увеличивает сложность личности, а напротив уменьшает ее.

Последнее позволяет утверждать, что эффективность коммуникации будет зависеть от: степени виртуализации события коммуникации; степени активности субъекта коммуникации; психоэтических качеств коммуникатора; степени определенности (конкретизации) процесса коммуникации; степени системного подобия коммуникации личностному коммуникативному пространству; жизнеспособности порождаемых коммуникацией симулякров.

Так постепенно формируется качественно новый антропологический тип – человек коммуницирующий, подчеркнем, не коммуникатор, а «юзер», погруженный в поле коммуникации, захватываемый потоком коммуникаций, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Характерной чертой этого нового антропологического типа является перестройка иерархии ценностей. Например, геймерская (игровая) субкультура активно расцветающая и расширяющаяся, формирует трансмедийных субъектов, пребывающих в многомерных разномедийных пространствах, разрастающихся вокруг популярных брендов.

Специалисты[6] отмечают, что с появлением новых технологий «юзеры» совершенно иначе чувствуют и утверждают себя в культурном пространстве, что свидетельствует о формировании качественно новой культуры и качественно новых принципах осознавания самости. Если ранее задачей художественных произведения была презентация иных возможных жизненных миров и планов бытия, что противодействовало линеаризующему рационализму, то сейчас сетевая художественность не презентует, а включает и вовлекает во множество жизненных миров. Она заставляет личность решать задачу, к которой мало кто из современников готов – строить себя, собирая множество идентичностей, включая в этот процесс не только личную, но и групповую рефлексию. Трудно сейчас предсказать какой, в конце концов, будет будущая культура, и какая сложится базовая ценностная иерархия.

Очевидно, что интернет уже сейчас антропологически меняет своих пользователей, трансформируя не только стиль общения, привычки, но и критерии достоверности, способы доказательств, творчество. Так, важным аспектом этих процессов является расширившиеся возможности  любительского творчества, которые, как можно ожидать, станут фундаментом новой культуры. Действительно технологии web2.0 позволяют каждому писать, снимать, записывать музыку и обнародовать все это в режиме он-лайн. Можно констатировать пароксизм массового творчества, на фоне очевидного кризиса профессиональной творческой сферы, которая  постепенно захватывается масскультурой. Сможет ли массовое любительство серьезно противостоять дебилизирующей масскультуре, и тем самым расчищать пространство для культуры элитарной? Во всяком случае, есть два аргумента в пользу этого предположения.

Первое:   массовое любительское творчество уже захватило значительную территорию, на которую претендовала масскультура. Достаточно  упомянуть в этой связи блогосферу, уже вплотную приблизившуюся к профессиональному уровню художественной публицистики, журналистики, ПР.

Второе: одним из принципов web2.0 является принцип «длинного хвоста». Речь идет об экономической целесообразности продажи низкорейтинговой продукции при создании особых условий. Это непосредственно противоречит принципу масскультуры: «Рейтинг превыше всего». Продукция масскультуры, то есть такая продукция, которая теоретически может понравиться всем, работает в топ-зоне и при этом не требует высокого уровня развития от своих потребителей. Продукты элитарной культуры, напротив, требуют определенного уровня культурного развития, и даже профессионализма для общения с ними, поэтому они рассчитана на немногих. Обычные рыночные механизмы не только вымывают элитарную культуру, но и способствуют снижению уровня культурного развития массового потребителя, что как раз и обеспечивается насаждением масскультуры. Кажется, что элитарная культура просто обречена. Тем не менее, интернет и web2.0 позволяют противостоять подобному негативному процессу, поскольку, например, книжным интернет-магазинам оказывается не нужны полки и склады, издателям не нужно сразу печатать большой тираж, а читатели могут объединяться в группы по интересам в соцсетях, чтобы не пропустить новое произведение любимого автора и заказать в интернет-магазинах печать нужных им книг.

Важно отметить и еще один позитивный аспект, в частности развитие так называемой экономики дарения, по которой  изначально существует интернет. Пользователи не только считают естественным правом, что-то сделанное ими безвозмездно размещать в сети, но и использовать, то, что выложили другие. Это оформилось еще при появлении движения хакеров[7], целью которых являлась борьба за доступность информации, в том числе и программного обеспечения. Следует отметить, что сегодня в сети есть и платные и бесплатные сервисы и инфопродукты, причем количество последних неуклонно увеличивается. Разумеется, что все это подрывает основы экономического порядка меновых и товарно-денежных отношений.

Впрочем, наряду с позитивными аспектами расширения сети, есть и те тенденции которые не могут не вызвать беспокойства. В этом нет ничего удивительного, поскольку мы действительно переживаем цивилизационный сдвиг, сравнимый разве что с тем, который произошел при изобретении письменности.

В одной недавно опубликованной в сети статье[8], и быстро растиражированной блоггерами ставиться беспощадный диагноз не только современным СМИ, но и публике. Статья называется «Глобальная песочница на острове дураков» и посвящена анализу тотальной примитивизации и инфантилизации современного взрослого человека. Результатом этого становится неадекватное сознание: всё больше людей не в состоянии оценить реальность, корректно сформулировать свои цели и задачи и организовать себя на их достижение и выполнение. С одной стороны, это результат манипуляции сознанием людей современными СМИ, но с другой  – это и заказ общества и самого человека, который соглашается на манипуляции. Не смотря на то, что о влиянии сети в статье ничего не говориться, нельзя предположить, что эта тенденция никак не связана с новыми форматами социальности, формируемыми сетью.

Приведу конспективно некоторые наиболее яркие, на мой взгляд, высказывания автора: «Когда-то дети изображали из себя взрослых, сегодня наоборот: взрослые активно косят под детей. Современные СМИ, общественный дискурс, вся атмосфера общества — ориентированы на шестилеток. Вернее так: на взрослых, сохранивших незамутнённость ума, свойственную дошкольникам.  Sancta simplicitas — святая простота». То есть главным трендом является инфантилизация взрослых до уровня шестилетнего возраста.

«Любой разговор, любое рассуждение должно быть простым. Признаются только простые мысли и простые решения. Ничего не должно быть сложного, неоднозначного. Все предлагаемые объяснения всех без изъятья явлений должны быть простыми и одноходовыми. Ничего серьёзного сегодня обсуждать нельзя, и ничего нельзя обсуждать серьёзно. Теперь можно уже говорить не о повреждении, т.е. болезни, а просто о возникновении некоей новой нормы — нормы мышления шестилетнего ребёнка.<…> Современный человек — всё больше и больше напоминает старика, впавшего в детство».

Возможно это реакция на информационно-коммуникативную перегрузку, но вероятно причина здесь в когнитивной проблеме, связанной с необходимостью адаптации к внезапно усложнившемуся внешнему гипертекстовому миру, при несформировавшейся культурной норме его восприятия. Отсюда и следующее наблюдение:

«Мелькание — главная характеристика современного дискурса. Как шестилетка не может сосредоточиться ни на чём дольше пяти минут, а дальше он отвлекается и забывает, о чём шла речь, точно так и современный человек ни на чём не сосредоточен, думает одновременно обо всём — и ни о чём. Современные СМИ поступают точно так же: они предоставляют клиенту материал для новых впечатлений и одновременно формируют его мышление таким образом, что он испытывает острую потребность в этих мелькающих впечатлениях».

Действительно, базовой стратегией поведения в интернете является так называемый серфинг, то есть быстрое движение с помощью гиперссылок по открывающимся окнам. Смысл не прочитанного, а просмотренного формируется самим пользователем в зависимости от того, что он успел зафиксировать. Так как имеет место обратное воздействие  интернета на другие СМИ, и пресса, и радио и телевидение также начинают упаковывать информацию в подобную калейдоскопическую мозаичную форму. Это порождает специфическую культуру восприятия информации –альтернационную[9] (от слова «альтернация» – «чередование»). Ее родовыми качествами являются: фрагментарность и разнородность поступающей информации, и навык быстрого переключения между логическими фреймами. Э. Тофлер писал: «…на личностном уровне нас осаждают и ослепляют противоречивыми и не относящимися к нам фрагментами образного ряда, которые выбивают почву из-под ног наших старых идей, обстреливают нас разорванными, лишенными смысла «клипами», мгновенными кадрами».[10] Это формирует то, что сегодня называют клиповым мышлением.

Первым в отечественной науке термин «клиповое мышление» употребил философ Ф.И. Гиренок, констатируя кризис понятийного мышления: «…вот вы спросили, что сегодня происходит в философии, а происходит замена линейного, бинарного мышления нелинейным. Европейская культура выстраивается на системе доказательств. Русская культура, поскольку корни ее византийские, — на системе показа. И мы в себе воспитали, может быть, после И. Дамаскина, понимание картинок. Мы формировали в себе не понятийное мышление, а, как я его называю, клиповое, …реагирующее только на удар».[11] Вот и автор цитируемой статьи отмечает, что «Сегодня человеку постоянно показывают картинку — по любому поводу».

Более того: «В сознании современного человека отсутствует представление об относительной величине предметов и событий, а также о субординации этих величин».

Действительно, гипертекст, как система клипов, разрушает не только привычные пространственно-временные отношения, но и каузальные, поскольку движение по нему носит произвольный характер, предоставляя пользователю возможность двигаться не только от причины к следствию, как в линейной культуре, но и наоборот. Стало быть, навык последовательного логического пути от аксиом к доказательству теоремы постепенно деактуализируется. Итоговое утверждение не выводится, а возникает, как бы само из себя, да и не воспринимается как итоговое, поскольку равно значимо своим предпосылкам.

Автор цитируемой статьи отмечает также, что современный человек живет как бы в сказке, в которой присутствует абсолютный позитив, совмещенный с ужастиками, цель последних лишь подчеркивать непререкаемый позитив реальности. Иными словами получается, что человечество и в самом деле постепенно впадает в старческое слабоумие. Возможно, это действительно так, поскольку мы стремимся все больше и больше своих интеллектуальных функций отдать машине. Вместе с тем, если действительно мы переживаем цивилизационное событие равное событию изобретения письменности, то полезно вспомнить, что писал по этому поводу Платон: «В души научившихся им (письменам) они вселят забывчивость, так как будет лишена упражнения память: припоминать станут извне, доверяясь письму, по посторонним знакам, а не изнутри, сами собою»[12].  Философ отмечает, что изобретение письменности приведет к утрате навыков изустной передачи информации и трансформирует память, точнее ослабит ее. И это действительно произошло с цивилизацией письменного типа. Точно также интернет, вероятно, приведет к утрате чего-то такого, что кажется нам сегодня естественно присущим современному человеку. Это может быть и логическое мышление, и способность к анализу, и умение читать книги и т.д. Компенсирует ли утрату открывшиеся возможности информационно-коммуникативных  технологий – вопрос философов, культурологов и психологов из будущего, если в этом будущем таковые останутся.

Уже сегодня легко убедиться в трансформациях культурного кода идентичности. Например, после последней переписи населения оказалось, что в России проживают представители таких «национальностей» как: эльфы, гномы, хоббиты, орки. А это ведь почти юридически закрепленный факт. Еще один пример: машина яндекса при наборе поискового запроса выводит подсказки продолжения фразы. Эти подсказки расположены по частотному принципу, то есть вверху оказываются те, которые чаще всего запрашивают. Так вот, если начать набирать вопрос «Как стать …»,  то яндекс выдаст следующий список:  «русалкой, вампиром, красивой, феей, принцессой, богатым, миллионером, счастливой». Вот кем, оказывается, хотят стать наши дети. Думаю, этот небольшой эксперимент говорит о многом.



[2] Столп и утверждение истины: Опыт православной феодицеи в двенадцати письмах свящ. Павла Флоренского. — YMCA-Press, 1989. 814 с. — Репринт: Москва: Путь, 1914. С.58.

[3] Там же С. 27

[4] См. С.В. Клягин. Парадигмальный резонанс в концепциях организационной коммуникации. / Консультант директора №1-2012.

[5] Носов Н.А. Манифест виртуалистики. — М.: Путь, 2001.-  (Тр. лаб. виртуалистики. Вып. 15.).

[6] См. Наталья Соколова. Популярная культура Web 2.0: к картографии современного медиаландшафта: монография. Самара: Изд-во «Самарский университет», 2009.

[7] См. Джон Перри Барлоу. Продажа вина без бутылок: Экономика сознания в глобальной Сети URL: http://old.russ.ru/netcult/99-03-26/barlow.htm

[8]Татьяна Воеводина/ Глобальная песочница на острове дураков / RELGA №16 [254] 05.11.2012

[9] См. Фрумкин, К.Г. Клиповое мышление и судьба линейного текста. // Ineternum 2010. – №1. – Режим доступа: [http://nounivers.narod.ru/pub/kf_clip.htm от 02.01.2012].

[10] См. Тоффлер, Э. Шок будущего: пер. с англ. – М.: АСТ, 2002.

[11] Гиренок  Ф.И. Метафизика пата (косноязычие усталого человека). – М: Лабиринт, 1995.  С.123.

[12] Платон «Федр».

Google Bookmarks Digg Reddit del.icio.us Ma.gnolia Technorati Slashdot Yahoo My Web News2.ru БобрДобр.ru RUmarkz Ваау! Memori.ru rucity.com МоёМесто.ru Mister Wong