Адаптационные возможности человека и задача социально-экологической реабилитации

А.А.Калмыков

В противопоставлении рассудка и разума, цивилизации и культуры, биосферы и ноосферы открывается смысл  противоречивой биосоциальной природы человека. Именно это противоречие проявилось сегодня в форме глобального экологического кризиса. Поэтому,  рассматривая адаптационные возможности человека нельзя ограничиваться лишь психофизиологическими составляющими. Процесс адаптации человека к окружающей его среде (как естественной, так и искусственной)  прежде всего интеллектуальный и психический, а уж потом физиологический и  психофизиологический.

Вопрос выбора соответствующего научно-практического направления, способного адекватно сформулировать проблему адаптации человека к окружающей среде, состоит в том, «что каждая дисциплина и теория специфицируется тем, какую реальность она берет в качестве последней, высшей. Например, классическая медицина фактически отрицает психиче­скую реальность, ограничивая себя исключительно организмической реальностью: морфология, гистология, биохимия и т.п. В результате чего целый класс заболеваний и методов лечения просто выпадает  из нее, в частности, относящиеся к так называемой народной медици­не, исходящей из примата духа.» (Носов) Духовная реальность есть ключ к пониманию болезней в народной медицине, а интеллектуальная реальность есть ключ к пониманию адаптационных механизмов свойственных человеку.

Действительно, когда человеку становится холодно, он одевается или разводит огонь потому только, что когда-то уже выдумал и опробовал  такой механизм адаптации. При появлении новых проблем он также попытается найти решение средствами своего интеллекта. Неудача в этих поисках  может вызвать взрыв отрицательных эмоций, среди которых отчаяние и страх оказываются подчас более гибельными, чем те негативные изменения внешних условий, к которым организм должен  адаптироваться. Соответственно, резервы повышения адаптационных возможностей человека также лежат в плоскости психологической. Особой, хотя и не редкой ситуацией является та, когда условия существования ухудшаются сразу для большого количества людей, населяющих обширную территорию, в так называемых зонах экологического бедствия. Тогда появляется необходимость управления адаптационными возможностями сообщества, постановки и решения задачи социальной экологической реабилитации.

Под социально-экологической реабилитацией подразумевается не сколько восстановление нормальных условий жизни (в некоторых случаях это бывает просто не достижимо), сколько формирование достойного образа жизни в изменившихся условиях. Любой контакт с природой для городского человека есть элемент реабилитации личности, поскольку дает шанс восстановить прерванные цивилизацией органические природные связи.

В целом реабилитацию можно понимать как процесс, мобилизующий личностные адаптационные механизмы при обеспечении необходимых условий во внешней среде (социальной, психологической, природной). Понятие реабилитация  затрагивает все стороны взаимоотношения личности с окружающим миром, имеет вполне конкретную временную координату, детерминируется общей социальной, политической и экономической обстановкой и строго индивидуально ориентировано.

Последнее время этот термин стал применяться расширительно, по форме и по смыслу значительно отрываясь от первоначального юридического и медицинского значения. Появились понятия экономической реабилитации, реабилитации территорий, социальной реабилитации, реабилитации этносов и т.п. Это явление означает наличие острой актуальной потребности в развитии технологии восстановления того, что было по какой-то причине утрачено или нарушено, будь то права, здоровье, культура, территория или что-либо иное.

Само по себе наличие общественной потребности в реабилитации обозначает с одной стороны кризисное состояние цивилизации, а с другой, напротив, достижение ею рефлексивного уровня, концентрирующего усилия общества на решение внутренних проблем и противоречий процесса развития, в отличии от прежнего, характерного доминированием экспансивных форм деятельности.

В этом смысле, проблема реабилитации вписывается в проблемную область глобалистики и, в частности, имеет прямое отношение к экологии, следовательно, речь идет о социально-экологическая  реабилитация.

Социально-экологическая реабилитация является интерактивным процессом, в котором субъектами, а не объектами) выступают реабилитируемые и социально-природная  среда. Он направлен одновременно как на достижение успешности деятельности в новых условиях, так и на улучшение качеств социально-природной среды (социально-экологической системы).

Но если человек потерял дом (в зоне отселения после Чернобыля) или профессию (уволился из армии) или он в результате несчастного случая лишился зрения и т.д, то оказывается невозможным восстановить, то что утрачено. Во всех реабилитационных задачах невозможно в точности восстановить то, что утрачено, но именно это и требуется, и при правильной постановке успешно реализуется. Следовательно, предметом реабилитации является нечто иное, нечто такое, что стоит за потерянным и что, стало быть,  не является утраченным, но лишь деактуализированным.

Лишаясь, чего-то, человек психологически переживает это, как деформацию образа мира или образа своих действий или самообраза. Деформация может быть настолько значительной, что человек впадает в психическое состояние, при котором оказывается невозможным собственными волевыми усилиями найти выход. В противном случае человек не требует реабилитации, у него достаточно своих адаптационных возможностей, чтобы преодолеть стресс в ряде случаев выступающий даже как сильный стимулятор. В жизни часто бывает, что ухудшение условий ведет к усилению жизненной позиции, обогащению образа Мира, усложнению образа действий и прояснению самообраза. Но образ Мира, образ деятельности, образ себя и есть Личность. Следовательно, предметом реабилитации является Личность, и только Личность..

Социально-экологическая реабилитация  ─  деятельность в которой участвуют личность и социально-природная среда. Предметом социально-экологической реабилитации  является  образ  жизни человека, находящегося в  диалоговых  личностных  отношениях  с  окружающей  его реальностью. Целью  реабилитационного  процесса,  является достижение понимания человеком  его  роли  в этом  процессе и того простого факта,  что реабилитация образа жизни (экологичного в смысле неотчужденности от окружающего мира) есть дело всей его жизни,  как и дело  жизни  каждого  из живущих на земле.

Отношение человека и природы потенциально личностны, .однако на практике  либо  человек подчиняется природе (в данном случае социально-природной среде) ее разрушительным деструктивным силам, либо напротив стремится главенствовать над ней, сам выступая в роли разрушителя. И в том и в другом случае под ударом остается прежде всего личность человека.

Задача социально-экологической реабилитации, таким образом, сводится к установлению личностных отношений человека с социально-природной средой, при котором возможно осуществление взаимообогащающего общения и деятельности.

Существует порочный  круг — деформированная психика,  потерявшая часть связей с миром, деформирует мир, который,  в свою очередь, деформирует психику. Следовательно для  решения  как  личностных,  так и экологических проблем необходимо инициировать и  поддерживать  обратный  процесс:  ­совершенствующийся  человек  совершенствует природно-социальную среду, которая в свою очередь способствует совершенству Человека.

Так называемый экологический кризис концентрируется в личностном кризисе, проявляющемся в упрощении (облегчении) образа внешнего мира и деградации мира внутреннего. Этот процесс можно обозначить,  как прогрессирующее отчуждение.

Однажды отчужденное перестает быть существующим для субъекта, как бы умирает. Очевидное перестает  быть  видимым.

Противоположный процесс — освоение  есть  очеловечивание мира   (придание   природно-социальной   среде   атрибутов  субъекта), подключение природных сил к движению Разума,  к Жизни.

Многокомпонетность реабилитационной технологии требует, тем не менее, выбора основного фактора, или приоритета центрирующего реабилитационный процесс. Таким фактором должен стать личностно — психологический.  Другие компоненты реабилитации медицинские, экономические, юридические и социальные, так или иначе, оказываются в подчиненном отношении к решению личностной психологической проблемы.

Вместе с тем, “в этих условиях (сегодняшнего современного бытия А.К.)  прежняя психологическая теория не срабатывает, поскольку она рассматривала строение,  функции и развитие психики вне связи с развитием той реальной социальной ситуации, тех конкретных условий,  в которых живет и действует данный индивид.” (Забродин, 1995)

Возможно недавно родившаяся, но быстро развивающаяся психология виртуальных реальностей (виртуалистика) окажется способной преодолеть разрыв между личностной и социально-адаптационной психопрактикой. Виртуалистика позволяет описать внутреннее психологическое состояние человека, как одновременное “здесь и сейчас” существование по крайней мере в двух жизненных мирах.  Во-первых, человек требующий реабилитации остается еще в прежнем мире, в котором он обладал определенным социальным статусом, связанной с ним самооценкой, и оценкой его личной значимости со стороны  окружающих и близких, привычной социальной средой. Этот мир былого, не принадлежит к текущему  со-бытийному ряду, является постоянной, застывшей данностью, что на языке виртуалистики называется консуеталом. Но психологически этот мир переживается как среда где, человек все может, где ему легко и комфортно, т.е. в терминах виртуалистики — гратуально.

С другой стороны сложившиеся условия, каковы бы они ни были на самом деле, погружают личность в ингратуал (состояние потери ориентации, тяжело и вязко текущей деятельности, некомфортности), в котором требуется сверхволевые усилия для организации деятельности, и понижается личностный статус.

Два психологических слоя  — гратуал прежнего бытия и ингратуал нынешнего соприсутсвуют в жизненной реалии переключая внимание от необходимых решений и деятельности к иллюзорному существованию в былом.

Человек  находится в  ситуации выбора нового направления жизни и деятельности. Его психика, (да и в целом организм) как целостная система попадает в точку ветвления (бифуркации), причем это состояние оказывается крайне неустойчивым. Любое, даже слабое внешнее воздействие может привести к нелинейной реакции — резкому изменению состояния системы. Например,  характерная для нашего времени необычайная легкость вхождения в криминальную среду, само соприкосновение с которой требует коренной перестройки личностной иерархии ценностей, деформации мотивационной   сферы и т.п. глобальных личностных изменений.

Этому выбору (и это, вероятно,  один из защитных психических механизмов) предшествует виртуальное погружение в миры возможные в результате различных вариантов выбора. Это то, что О.И. Генисаретский (Генисаретский, 1995) назвал процепцией.

“Событие сюжетно-иконического контакта с воображаемыми жизненными мирами, названное нами процепцией, сопровожда­ется разнообразнейшей палитрой ценностных переживаний: не только радостью открытия, приемлющим любованием, удивлением или благодарностью, но не в меньшей степени страхом, отвращением, тошнотой или унынием, толкающими бежать от того, на что «глаза б мои не глядели». (…) Воображаемое  человеком и само воображение — в силу синергии здесь-человеческого и там-человеческого (хотя всегда ли “там” так уж человечно?) — это часть и принадлежность всечеловеческой природы. Хотя оно в целом и расположено вне нас, но отчасти уже наше по праву усмотрения”.

Откуда ясно, что реабилитационная проблема не может быть адекватно описана только лишь как  проблема депревации (невозможности удовлетворения)  комплекса потребностей даже в первом приближении, поскольку для ее решения требуется не сколько восстановление утраченного сколько ослабление его значимости, по существу выхода из гратуала былого, и возвращение нормального восприятия  «здесь и сейчас».

Решение проблемы реабилитации в правильном выборе предмета реабилитации (личности в ее целостности, а не в частичном восстановлении чего-то для нее важного) и в изменении структуры прежних виртуальных атрибутов личностных жизненных миров. Или, другими словами, в возвращении со-бытийности настоящего, как индивидуальной психопрактики выживания и успеха.

Для этого требуется, не более не менее, как коррекция во всех направлениях времени (в прошлом, настоящем и будущем) образа Мира, самообраза и образа деятельности. Схема этой коррекции строго индивидуальна,  но можно попытаться выделить и общие черты.

Так, например, оказалось, что эта задача в некотором смысле психологически эквивалентна, той которую приходится решать  при лечении алкоголиков (и, в целом при преодолении наркотизации).

“Суть алкоголизма с виртуальной точки зрения заключается в том, что виртуальная реальность становится для человека более зна­чимой и даже более реальной, чем константная   реальность.  Человек — начинает жить как бы в двух параллельных мирах — в окружающем его мире без алко­голя и в мире виртуальной  реальности. В иерархии ценностей пациента виртуальная ре­альность, порожденная употреблением алкоголя, становится более зна­чимой, чем трезвая жизнь без опьянения. Алкогольная вирту­альная реальность существует актуально, только «здесь и теперь», т.е. пока человек находится в состоянии опьянения. Интерактивность алкогольной виртуальной реальности проявляется в том, что ее появление не приводит к исчезновению других ре­альностей (за исключением случаев психического срыва, например, воз­никновения белой горячки), в которых человек живет в нор­маль­­ном состоянии, предметы всех реальностей для человека со­существуют наравне друг с другом и взаимодействуют друг с дру­гом.” (Яценко,  1995)

Одна только психокоррекционная помощь в осознании виртуальной природы алкоголизации и открытия этим множественности бытийных планов, как показала врачебная практика, помогает преодолеть болезненное влечение к алкоголю.

Если мы  говорим о личностности, то уже одним  этим предполагаем, что причина всех изменений жизненных обстоятельств находится в личности. Сознание способно рефлексировать эти внутренние причины внешних событий в той степени, в которой оно является действительно личностным сознанием.

Реабилитация личности есть ни что иное, как признание личностью своей ответственности за все то, что с ней произошло и происходит. Задача увеличения адаптационных возможностей сводиться к управлению своими собственными личностными ресурсами. Этот подход, конечно же не подразумевает право  бросать человека один на один со своими проблемами, просто несколько по другому расставляет акценты. Очевидно, например, что психокоррекционная работа основанная на фрейдистких представлениях не может решить эту задачу, так как привыкла решать задачу прямо противоположную — снимать так называемый комплекс вины, т.е., по нашему, лишать личностности. Очевидно, что для разработки  социо- эколого- реабилитационных процедур и  программ необходима соответствующая специальная область знания. Этой областью знания является экологическая психология.

Содержательно экологическая психология раскрывается  в  качестве  составной   части прикладной  экологии как психологическая компонента технологии решения экологических проблем и  в  качестве таковой  особое внимание уделяет лицам, участвующим в этом процессе,  исследует их мотивационную сферу,  систему  ценностей, наличие  установок  и  разрабатывает  психотехнические способы экологизации сознания лиц, принимающих решение.

В качестве же самостоятельной научной дисциплины как междисциплинарная интегративная область  знания,  формирующаяся  на стыке  экологии человека и психологии.

Предмет экологической психологии  можно  определить,  как “психическое” человека рожденное Природой и Обществом, являющегося носителем особой геологической (по Вернадскому и космической ) силы, сравнимой с естественными природными силами по влиянию на судьбу планеты. В экологической психологии изучаются психические свойства индивида,  личности и индивидуальности во взаимозависимости со свойствами среды различного уровня: физического, химического, биотического,  психологического,  социального, культурно-исторического, духовного.

Круг проблем  экопсихологии  условно  разбивается  на три уровня.

1) Изучение экоусловий сохранения и развития психики человека, определение предельно допустимых значений различных  параметров среды, поиски оптимума, выяснение влияния различных типов загрязнений,  в том числе и “психологических” — составляет группу задач первого уровня. К ним относятся также, задачи оценки экологической обстановки с помощью психологических методов.

2) Второй уровень соответствует обратному отображению “ психического”  на Мир,  реализуемого в процессе продуктивной деятельности человека, целенаправленный, сознательный характер которой   обуславливает  отражение  в  суммарном  продукте, т.е. преобразованном Мире (эйкосе) общих и особенных психологических свойств личности. К задачам  второго уровня  относятся  вопросы  связанные  с исследованием психологических свойств определяющих энтропийный (разрушительный) и эктропийный (созидательный)  характер  деятельности,  разработка  методов психодиагностики экологической ориентации личности и способов ее формирования,  экологопсихологический анализ труда, вопросы психологии труда в природоохранной сфере.

3) Наконец, третий уровень задач  составляют психологические проблемы  ноосферогенеза. Ноосферогенез являясь процессом  природным,  может тем не менее,  происходить только под управлением человеческого  Разума,  организованного  наукой нового типа.

Экологическая психология как бы открывает науке новый смысловой стержень –ось — “психика обитателя мира” — “обитаемый мир”. Вдоль этой оси, как  новой системы координат можно, разложить все виды человеческого знания, научного в том числе. Не смотря на то, что “обитаемый мир” здесь остается понятием субъективным. Средой он может быть именован лишь с внешней точки зрения и лишь условно, в том смысле, что относительно психики все является средовым, даже собственное тело.

Экологическая психология как научно-описательное направление требует  выхода  за рамки не только индивидуального бытия через объективацию, но и за рамки бытия в целом. Требуется выход в некое инобытие во вне сферы совместного бытия, из со-бытийного ряда. Эта задача видимо не может быть решена, если придерживаться парадигмы единственности (моноонтологичности) мира. Действительно, чувство реальности рождается в процессе со-бытия. Вне со-бытия для человека не существует ничего. Даже умозрительно, так как процесс умозрения есть тоже событие, он предполагает предмет умозрения и его субъект. Следовательно, даже умозрительно нет возможности мыслить инобытие, в качестве точки зрения, оставаясь в одной и той же реальности. (здесь экологическая психология перекликается с виртуалистикой, также уходящей от моноонтологичности). Тем более нет возможности совместить точку со «средой», если понимать это слово буквально. Среда – это область внешняя  и бесформенная. Там   человек не живет, и, следовательно, она находится вне событийного плана. В данном  противоречии, видимо заключена серьезная методологическая ошибка некоторых направлений экологии инвайроментального плана, уходящих от человека к среде, то есть  к тому, что для человека не существует вовсе.

С другой стороны, психическое можно рассматривать как рефлексию  дома(мира), то есть системы включающей индивидуальное сознание, сознание общества и все, что относят к так называемой неодушевленной природе. Мир  же в целом, обустраеваемый по планам его обитателя, предстает рефлексивной моделью  “психики”. Между ними, индивидуальной “психо” и всемировым “психо” устанавливаются отношения эквивалентности. Причем и психика, как системное свойство мира и обитаемый мир (дом) пребывают в синергии. Бытие человека, таким образом, составляет событийный ряд или план, —  это и есть его реальность и действительность.

По сему, если говорить об экологии  с позиции охранительно-средовой относительно человека, то прежде всего необходимо исследовать  экологию со-бытия человека и мира, в котором он обитает, то есть  качество этого совместного бытия, а также условия при котором со-бытие и в самом деле остается со-бытием- со-переживанием бытия через ощущение мироздания во всей его целостности.

Человек в разных своих состояниях в разной степени охватывает как свою собственную психику, так и мир вокруг себя. Он  в разной степени включает в событийность те или иные внешние среды. Человеческая телесность есть величина не постоянная, человек оказывается способным в иных ситуациях охватить собой весь мир, .в иных чувствует только свою собственную боль.

Среда при этом оказывается тем, что определяет границы реального и позволяет придать форму со-бытийности. Следовательно, включение в со-бытийный ряд можно трактовать, как результат действия двух  конкурирующих процессов:  освоения — отчуждения феноменов окружающего мира, выводящихся или вводящихся этим феномены в человеческую реальность. Посредством освоения-отчуждения осуществляется переход от одной событийности к другой. При освоении обитаемый мир расширяется и личность обогащается, при отчуждении сужается, и личность деградирует. Собственно сужение обитаемого мира, его упрощение и есть проявление экологического кризиса, в экологопсихологическом понимании. Каждый раз, при переходе от одного события к другому, заново пересоздается  образ мира, образ Я, и образ Себя в деятельности. Опыт этого пересоздания, если он отрефлексирован, дает новые возможности  сознательного поиска новых событийностей. К передаче подобного опыта сводиться, в сущности, задача эколого-социальной реабилитации и, что почти тоже самое, —  экологического образования.

Действительно, если причина экологического неблагополучия кроется в личности человека, то разумно стремится разрешить проблему воздействуя на неё же. Современная западная цивилизация неплохо справляется с частными экологическими проблемами, однако каждое решение оплачивается дополнительными ресурсо- и энерго- затратами. Устранение дыры в одном месте вызывает дыру в другом. Из общих физических соображений ясно, что технические и инженерные решения могут вызвать некоторое замедление наступления экологического коллапса, но не в состоянии изменить ситуацию принципиально. Принципиальное решение лежит в сфере нравственной перестройки и духовного становления. Выдвинутый академиком Моисеевым тезис об Экологическом Императиве один из первых серьезных шагов на пути к решению,  суть которого в ведении за руку по экотропе, то есть в экологической педагогике — непрерывном, массовом экологическом образовании.

Экопедагогика разрабатывает методы и содержание такого образования, которое формирует у будущих поколений образ мышления не позволяющий потребительски относиться как к  “внешней” природе, так и к собственному организму и психике. Понимание здоровья как системного свойства не только индивидуального организма, но и целостного Мира выводит нас уже на задачи экологической медицины, постулирующей, что качество жизни человека, включающее и состояние здоровья, также детерминируется экологическим мировоззрением.

Для охраны здоровья человека подвергающегося тем или иным внешним воздействиям важно предвидеть не только их прямые последствия для организма, но и возможные изменения в образе жизни и деятельности. Эти вторичные социопсихологические последствия, как правило, оказывают не меньшее влияние на здоровье, чем первичные. Так у людей, живущих в зонах экологического бедствия наблюдается не только рост тех или иных заболеваний, но и глубокие личностные изменения, затрагивающие эмоционально-волевую, и ценностные сферы психики.  Дети выросшие в чернобыльских зонах совсем по другому воспринимают свежий воздух, дождь, траву, грибы и т.п., чем их сверстники из “чистых” районов.  Для этих детей все смертоносно и опасно. Безопасны лишь закрытые помещения и пища привозимая в контейнерах. Трудно сказать, что здесь приносит больший вред радиация или искаженный условиями жизни образ окружающего мира. Известны и противоположные примеры, когда люди находят в себе силы противостоять разрушению, и, оставаясь в отравленных местах продолжают жить полноценно.

Здоровый образ жизни, есть форма существования в союзе и гармонии с самим собой, природой и обществом. Реальность сегодняшнего дня такова, что человечество далеко не для всех землян способно обеспечить комфортные в экологическом смысле условия существования, как и не способно обеспечить всем  достойного экономического положения. Пропаганда в этих условиях здорового образа жизни в форме сбалансированного питания на свежем воздухе звучит дискриминационно по отношению к большинству людей. Здесь экологическая медицина вплотную сталкивается с геополитикой и политической экономикой. Думается, что идея обеспечения достойных условий жизни для “золотого миллиарда”  за счет остальных миллиардов по сути антиэкологична, и представляет из себя сверхсовременную форму людоедства. Нельзя назвать здоровьем состояние организма человека поддерживаемое за счет жизненных сил других людей.  Поэтому здоровый образ жизни это нечто иное, чем физкультура и питание.

Здоровый образ жизни —  нравственное понятие, подразумевающее наличие деятельностных установок на созидание здорового человека, здорового общества,  ноосферы — как здоровья антропобиосферы.  Средство достижения здорового образа жизни – социально-экологическая реабилитация —  подразумевает освоение человеком самого себя, реабилитацию общества, реабилитацию природы как обитаемого мира (а не среды обитания) Человека.

ЛИТЕРАТУРА

Вернадский В.И. Философские записки натуралиста. — М.: 1987.

Генисаретский О.И. Процепция и виртуальность в возможных жизненных мирах // Виртуальные реальности. — М.: 1995, с.63-79.

Забродин Ю.М. Психологические проблемы управления человеческими ресурсами. (Рукопись)

Калмыков А.А. Новая общенаучная парадигма и Мир Божий // Человек Общество Вселенная     — М.: ГАВС,  1994.

Калмыков А.А. Структура Виртуального события. // Виртуальные реальности. — М.: 1995, с.79-105.

Калмыков А.А. Экология виртуального события. // 1-я Российская конференция по экологической психологии. Тезисы. Москва, 3-5 декабря, 1996.

Носов Н.А. Виртуальная цивилизация. // Виртуальные реальности. — М.: 1995, с.105-117.

Носов Н.А. Итоги десятилетней работы: вместо предисловия // Виртуальные реальности. — М.: 1995, с.5-10.

Носов Н.А. Психологические виртуальные реальности.  — М.: 1994.

Тейяп де Шарден П. Феномен Человека. — М.: Наука, 1987.

Флоренский П.А. Анализ пространственности и времени в художественно-изобразительных произведениях. -М.: 1993, с.51.

Яценко Ю.Т. Виртуальные реальности алкоголизма. // Виртуальные реальности. — М.: 1995, с.149-137.

Метки: экопсихология